Итак, «Герой Нашего Времени». Я поняла, что персонаж нравится мне еще меньше, чем в школьные годы (хотя и тогда я была от него, мягко говоря, не в восторге).
Во-первых, резануло слух одно противоречие: В предисловии к «журналу Печорина» автор пишет: «…я убедился в искренности того, кто так беспощадно выставлял наружу собственные слабости и пороки». /Хотя вряд ли такой моральный эксгибиционизм можно назвать искренностью. Скорее кокетством (пусть перед самим собой, такое тоже бывает) или даже оправданием – мол, такой я и есть, ничего не поделаешь. (Гораздо, ой гораздо труднее, признав, что у тебя есть недостатки, тихо, без бравады взять и начать исправляться)/ А затем, волочась за княжной, Печорин жалуется: «Неужели мое единственное назначение на земле – разрушать чужие надежды? /ого, теперь мы оправдываемся «назначением»/ С тех пор как я живу и действую, судьба как-то всегда приводила меня к развязке чужих драм… невольно я разыгрываю жалкую роль палача или предателя».
И это автор называет искренностью? Разве не сам Печорин в первом разговоре с Вернером говорил о возможной интриге: «Завязка есть! … об развязке этой комедии мы похлопочем». И вдруг «невольно», «судьба». Где же тут искренность? Где беспристрастный анализ?
Кроме того, в школе нам, помнится, твердили, будто Печорин равнодушен к окружающим. Не совсем верная формулировка. Человек, равнодушный к окружающим, не станет домогаться ни их любви (Печорин ведь утверждает, что у него осталась лишь потребность быть любимым), ни их ненависти. Такой человек будет стремиться прочь от людей, к уединению, к своим мечтам. Печорин, выражаясь языком современным, просто-напросто юзер. Все его поступки, все его слова показывают, что он отлично пользуется людьми, при этом, не считая их за людей, по крайней мере, за равных. Это человек с психологией пользователя. Вот и вся его беда. Весь мир для Печорина вертится вокруг него самого. Такие люди часто несчастны, но, увы, причины своего несчастья они этого не понимают (и тому нередко встречаешь примеры в жизни).
Пожалуй, Печорина можно разок-другой пожалеть. Да и то – со стороны, с безопасного расстояния.
Вот пожалуй и все. Грушницкий мелкое, подленькое созданьице. Вера - несчастная женщина. Княжна Мери - всего-навсего княжна Мери. Единственный приятный персонаж - Максим Максимыч - душевнейший человек, этого нельзя отрицать.